Александр Рожков
Александр Рожков – выпускник Института теологии БГУ (2021 г.), магистр социологии (2022 г.), магистр теологии (2023 г.). Исследователь в областях: философии традиционализма, нетрадиционной религиозности в видеоиграх, видеоигр как информационно-образовательной среды, нетрадиционной религиозности в ВКЛ, анархо-индивидуализма. Чтец Белорусской Православной Церкви.
16 февраля 2024 года погиб российский оппозиционный деятель А. Навальный. Его смерть стала одним из наиболее резонансных событий, вызвавшим бурную реакцию в СМИ. Несмотря на достаточно короткий срок, который прошёл после смерти политика, отдельные личности, используя свой медиаресурс, а также крупные новостные площадки, пытаются поднять вопрос сакрализации личности А. Навального, вплоть до причисления политического активиста к лику православных святых. Православные богословы также стали предпринимать объективные попытки разобраться, каким христианином был покойный политик.
Несколько ранее нами уже проводился обзор того, как сам российский режим проводил сакрализацию убитой в ходе покушении Д. Дугиной – дочери ведущего идеолога российской вооружённой агрессии против Украины. В связи с этим представляется актуальным и интересным сравнить то, как противоборствующие политические силы в Российской Федерации формируют «агиографический нарратив» вокруг своих ведущих лиц с целью приобретения дополнительного социального капитала.
Но следует первоначально провести краткий экскурс в историю постепенной «сакрализации Навального». Её началом можно считать сам момент осуждения Навального в 2021-м году, когда он в рамках заключительного слова совершил акт исповедования веры, а также сослался на нагорную проповедь Иисуса Христа. Почти сразу же на это действие обратили провластные журналисты, которые, подобно И. Родину, который назвал это никак иначе как «план Алексей Блаженный», подчёркивая факт, что этим действием политик стремился предать себе как жертве дополнительный вес и стать главным спикером российской оппозиции, СМИ которой также стали активно вдохновляться поступком А. Навального, сравнивая его с добровольным мученичеством Христа, как это совершал Е. Васильев. На фоне этих обсуждений редакция юмористического портала «ИА Панорама» опубликовали ироническую публикацию, согласно которой Папа Франциск якобы причислил Навального к лику святых.
Событие не осталось незамеченным и в мировом сообществе. Отдельные политические силы и организации пытались предать ещё больший вес символическому поступку российского политика. Так А. Навальный был заочно награждён рядом премий: «Премия Мужества» ад ЖФПЧ (2021), «Премия Бориса Немцова» (2021), «Рыцарь Свободы» фонда К. Пулавского (2021), «Премия за Свободу мысли им. Сахарова» ЕП (2021), «За гражданское мужество» (2022), «Бэлби «За Мужество» (2023).
Разговоры о мученичестве Навального начались вскоре после его смерти. Однако они имели различную степень радикальности. Например, И. Орлов 17 февраля прямо заявлял о том, что политик является «Воином добра», «Перенёс ШИЗО благодаря Богу», а его смерть является «христианской жертвой» вдохновлённой мужеством, которая «есть Дар Божий», что легитимирует к нему молитвенные обращения следующего плана: «Святой угодниче Алексие, моли Бога о нас, малодушных и грешных». На следующий день прот. В. Селявко заявлял, что А. Навальный «погиб за христианские убеждения» и что он «Святой по тому, как жил», являясь «невинно убиенным», а также может считаться «Месточтимым святым» т. к. им «канонизация не нужна». Эти рассуждения поддеражала и продолжили Э. Вихорева на следующий день, призвав начать процесс канонизации российского политика в рамках Константинопольского Патриархата.
Параллельно с рассуждениями Э. Вихоревой своё богословское видение смерти А. Навального высказывал С. Чапнин. Религиовед подчёркивал, что российский деятель действовал исходя из «чистой веры», поэтому владел «силой пророческого голоса», которая помогала ему «совершать подвиг общественного служения». Также весьма символическим Чапнин находил тот факт, что А. Навальный погиб на праздник Сретения.
Спустя 2 дня обсуждения по теме того, можно ли считать А. Навального святым продолжились. Так, например, на информационном портале SOTA появился специальный комментарий, в рамках которого авторы стремились изложить основы богословского видения процесса канонизации, а также изложить то, какие проблемы существуют для канонизации политика. Ими допускалось, что он мог быть канонизирован в качестве страстотерпца (погибшего от рук единоверцев, не отвечая им агрессией) мирянина, однако существуют некоторые трудности (начиная от воли иерархии, заканчивая вопросом определения юрисдикции А. Навального как мирянина).
На фоне этого комментария своё интервью даёт прот. А. Кордочкин, в рамках которого он подчёркивал, что А. Навальный умер «не за Христа, но шёл на мученичество подобно христианину» и «принял смерть как христианин», что он сравнил с сошествием во Ад Христа, аргументируя тем, что политик «не стал частью Ада».
Днём позже журналист С. Кучер отмечал, что «Навального канонизировала сама российская власть», а также то, что он является «живым святым благодаря технологиям», но осмысление этого придёт позже, т. к. «святых не всегда уважали их современники».
26 февраля инокиня Васса (Ларина) на своём YouTube канале «Coffee with Sr. Vassa» опубликовала видео «Алексей Навальный — мученик?», в котором монахиня, подобно С. Чапнину, находила особый символизм смерти А. Навального на праздник Сретения как «день встречи человека с Богом». Утверждая, что А. Навальный был «православным в лучшем смысле этого слова» и то, что он политически боролся «с враньём, несправедливостью, жуликами в христианском ключе», она приходит к выводу о том, что этого деятеля можно именовать «православным политиком» и, следовательно, «мучеником, свидетелем правды Божьей», который был «призван» к политическому служению именно своей верой. Делая ссылку на литургические песнопения Великой Пятницы, монахиня пыталась отождествить личности Христа и А. Навального. Интересным является тот факт, что монахиня попыталась отождествить В. Путина с дьяволом, однако не стала делать этого напрямую, утверждая, что она «не специалист в области демонологии и ещё не научилась различать их». Она считает также и то, что своей смерть. А. Навальный является не только «надеждой», но и символом восстановления «традиционных ценностей». Своё видеообращение монахиня закончила словами: «Его [А. Навального] молитвами спаси и сохрани; и его семью: и Юлию, и Дашу, и Захара, и всех нас. Аминь.».
В зарубежных СМИ также пытались осмыслить смерть А. Навального в богословских категориях. Так, например, 20 февраля Т. Фэррон писал, что «А. Навальный является примером мужества для христиан», а спустя 4 дня к аналогичным выводам пришёл публицист М. Бёрд.
Интересным является факт того, что ТГ-канал команды Навального не распространял публикации, где политика упоминали в религиозном контексте. Только единожды было опубликовано видео, где вдова политика обвинила В. Путина в «неверии и бесовщине». В рамках компании, где ведущие медиаличности России высказывали поддержку погибшему политику и требовали вернуть его тело родственникам, религиозные мотивы также не использовались.
На данном этапе будет уместно привести сравнительную таблицу, в рамках которой мы сравним сакрализацию Д. Дугиной и А. Навального и информационном поле:
Таблица – Особенности сакрализации в СМИ Д. Дугиной и А. Навального
| Критерий | Д. Дугина | А. Навальный |
| Информационная поддержка | Российский истеблишмент, церковная иерархия, официальные пропагандистские ресурсы, провоенная интеллектуальная элита, проевоенные западные информационные ресурсы | Зарубежные и оппозиционные информационные ресурсы, представители либеральной богемы, политический истеблишмент «Западного Мира», отдельные священнослужители «западных» православных церквей |
| Топонимика | Улицы в Ясногорске и Мелитополе; предложение о переименовании моста в Санкт-Петербруге | Предложения о переименовании улиц в Берлине, Кишенёве, Гааге, Бонне, Оттаве, Бухаресте. |
| Государственные награды | Орден Мужества | Нет |
| Политизация похорон | Имела место быть публичная процессия на территории крупнейшего телецентра страны | Процессия прощания де-факто стала акцией протеста |
| Негосударственные награды | Премия Евразийского Философского Конгресса «Евразийская философская премия» (2023). | «Премия Мужества» ад ЖФПЧ (2021), «Премия Бориса Немцова» (2021), «Рыцарь Свободы» фонда К. Пулавского (2021), «Премия за Свободу мысли им. Сахарова» ЕП (2021), «За гражданское мужество» (2022), «Бэлби «За Мужество» (2023) |
| Высказывания церковных деятелей | Еп. Фотий (Сладоевич), прот. В. Вигилянский | Прот. А. Кордочкин, прот. В. Селвявко, ин. Васса (Ларина) |
| Поминальные богослужения | Имели место быть | Имели место быть, но не являются безоапсными. Наиболее публичным стало богослужение 9 марта. |
| Посмертные медиапродукты | Книги «Топи и Выси моего сердца» и «Эсхатологический Оптимизм». Сборник стихов «Русская мысль течёт» | Отрывок из фильма «Навальный». |
| Послесмертное воспевание в культурной сфере | Песня «Дарья Фрей», спектакль «Любянский Гримёр», документальный фильм «Даша – Душа Наша», серия книг «Дашина библиотека» | Стихотворение С. Слепакова, Музыкальная композиция «В. Обломова», множественные арты в сети интернет (в том числе в виде принтов на одежду) |
| Послесмертное воспевание в научной сфере | Создание «Университета», организация конкурса научных работ «Русский Фронтир» с наградой в виде премии Д. Дугиной | Нет |
| Послесмертное воспевание в фалеристической сфере | Медаль им. Д. Дугиной «За верность русскому миру и традиционным ценностям» | Нет |
| Сакрализация мест погребения и связанных с ними объектов | Место захоронения стало локацией для отдельных мероприятий ЕСМ; на месте гибели планируется установить памятник | В Интернете появилась публикация о продажи «земли с место захоронения священномученника Алексея» (возможен шуточный характер публикации) |
| Образ почитания | «Святая воительница интеллектуального фронта» | «Демократический страстотерпец» |
Следует обратить внимание, поскольку гибель А. Навального произошла относительно недавно, то и само социально-культурное пространство ещё не до конца успело отрефлексировать это событие, тем самым создав достаточное количество артефактов, которые бы играли функцию послесмертного воспевания политического деятеля. Учитывая это обстоятельство, релевантным будет продолжить заполнение этой таблицы в течении последующих двух лет, чтобы сравнить то, как сакрализировались в общественной сфере рассматриваемые персоналии на одинаковом отрезке времени.
Однако, основываясь на приведённой выше таблице, можно уже сделать несколько важных выводов:
- Как мы можем заметить, механизмы, по которым происходит сакрализация и восхваление умерших деятелей являются одинаковыми, а именно: стремление к увековечиванию в топонимике, частичное обращение к авторитету религиозных институтов и иных социально-значимых агентов, возвеличивание деяний через систему наград. Процессия прощания с умершим политизируется в обоих случаях;
- При этом, в образе Дарьи Дугиной обнаруживается особое внимание в поддержании её образа «мученицы интеллектуальной войны» в сфере науки и философии, что дополнительно подчёркивает её образ, в то время как личность Навального представляется как образ «мужественного и смиренного политика»;
- Образ Дарьи как «мученицы интеллектуальной войны» также подчёркивается и спецификой её восхваления в фалеристической сфере.
Это всё нас приводит к тому, что, несмотря на схожесть механизмов, по которым происходит процесс сакрализации этих личностей, однако каждый лагерь представляет своего «святого» различным образом, что иллюстрирует особенность «смыслового пространства» каждого из лагерей. Если для первого лагеря Дарья – это мученица, которая погибла во время «войны интеллектуальных парадигм и идей», погибла за «интеллектуальное пространство русского мира»; то для второго А. Навальный – политик, стоявший на идеях демократических перемен, за которые готов был отдать жизнь. Первая боролась с «идейным злом», в некотором роде с «иноверцами», второй же потерпел от «единоверцев», борясь со злом.
Очевидным является существование глубокого мировоззренческого разделения между представителями двух лагерей. При этом оба деятеля считали себя христианами, а свои действия или изречения – соответствующими их религиозному мировоззрению. Но кто из них верил в Христа Истинного, а кто в «своего»; кто являлся христианином, а кто адептом «христианообразной религии»; кто использовал христианство лишь в политических целях, а кто действительно пытался жить в мире «христианской политики» — является вопросом, требующим отдельного исследования. Однако, предполагаем, что верующее сердце само чувствует ответ на этот вопрос.
