Как Московский патриархат подменил проповедь пропагандой

Непосредственная задача Церкви — проповедь Евангелия.

«И сказал им: идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари». (От Марка 16:15)

В рекомендованном Учебным комитетом и Издательским советом Русской Православной Церкви учебном пособии «Гомилетика» для бакалавров теологии (авторы: архимандрит Симеон (Томачинский) и Владимир Бурег), который используется в Общецерковной аспирантуре и докторантуре имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, сказано:

«Общий богословский подход предполагает, что любая сфера человеческой жизни может быть оценена в свете Божественного откровения. Любая сфера деятельности может быть освещена светом Христовым. Потому, с одной стороны, в случае если вопросы политической жизни захватывают христианскую общину и среди прихожан есть ясный запрос на формирование отношения к событиям политической жизни, то пастырь может в проповеди дать христианскую оценку этим событиям. Особенно актуально такое высказывание в периоды общественных потрясений… Однако обращение к таким темам всегда должно быть мотивировано исключительно пастырскими задачами. Священник должен учить своих слушателей быть верными Христу в любых политических обстоятельствах, а не формировать в слушателях политическую позицию. Проповедь не может превращаться в пропаганду каких бы то ни было социально-политических учений или идеологий. Как отмечал протоиерей Д. Рождественский, ”не должен проповедник… авторитетом религии оправдывать и поддерживать национальные страсти и предрассудки и незаконные притязания по отношению к другим народам. Его слово может быть проникнуто любовью к Отечеству, но это чувство не должно стоять в противоречии с основным началом христианской нравственности; патриот всегда должен оставаться христианином”».

Другими словами, Церковь может и порой обязана давать евангельскую нравственную оценку социально-политическим реалиям. Но она не может превращаться в рупор политической пропаганды, в орудие борьбы одной политической силы против других, в инструмент оправдания и освящения априори любых действий властей и демонизации любых протестных движений.

Учебник издан в 2018 году.

После августа 2020 года в Беларуси, и после февраля 2022 года в России как никогда очевидно, что на практике РПЦ занимается ровно противоположным тому, что написано в авторизованном ею же пособии.

В ответ на конвейер неоправданного насилия, жестокости и пыток в отношении не согласных с политикой и грехами кесарей, священноначалие погрузилось в «священномолчание». А посмевшие исполнить пастырский долг проповедники подвергаются внутрицерковным репрессиям.

Зато церковный амвон активно используется для поддержки кесарей, распространения нарративов военной и политической пропаганды и исторической мифологии.

Чтобы отличить пропаганду от новостного сообщения и проповеди стоит понять структуру информационной пирамиды.

В основании новостной пирамиды лежат проверяемые факты

12 января 2023 года состоялся телефонный разговор Патриарха Кирилла с Архиепископом Охридским и Македонским Стефаном — факт. Сообщение о нём есть на официальном сайте Московского патриархата и новостных агентств Македонии. Проверить его можно также, направив запрос Македонской Церкви.

В основании пирамиды гомилетической лежит евангельское догматическое и нравственное учение

Вместо ветхозаветного принципа справедливого соразмерного воздаяния в Новом завете установлен принцип прощения обид — это прямое нравственное учение Христа:

«Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую». (От Матфея 5:38-39)

Второй уровень новостной пирамиды — мнения

Разные люди и силы могут интерпретировать одни и те же факты по-разному, иметь к ним разное отношение. В информационно-аналитическом сюжете должны быть представлены точки зрения разных сторон.

Пропаганда, мимикрирущая под информационно-аналитический формат, может умалчивать о существовании других точек зрения. Или имитировать дискуссию, когда спикеры спорят о нюансах, но не оспаривают главный пропагандистский посыл. Так подсознательно главная идеологема внедряется как неоспоримая данность, пока критическое мышление увлечённо следит за ложным конфликтом мнений.

Основной метод церковных площадок и СМИ — умолчание. На сайте Московского патриархата, например, нет упоминаний о воззвании предстоятеля Украинской Православной Церкви с осуждением вторжения Российской Федерации в Украину. Не найдётся там и текста обращения почти 300 своих же священников против «спецоперации».

А в храмах Белорусского Экзархата беспрепятственно молятся о защитниках земли Белорусской и Российской. А вот за молитву о защитниках земли Украинской священников отстраняют от служения и принуждают каяться.

Впрочем, даже самая преданная официальным источникам публика время от времени встречает информацию о других точках зрения. На этот случай есть круг прицерковных СМИ, блогеров и коммент-троллей, которые как правило согласны со священноначалием даже по самым спорным вопросам. У них можно отыскать следы альтернативных позиций. Но в карикатурном пересказе и под критическим углом.

Не брезгуют прицерковные пропагандисты и тролли переходом на личности: вместо опровержения по существу позиции оппонента, «опровергают» самого оппонента. Для этого оппонент обвешивается дискредитирующими (по меньшей мере в глазах идейно близкой аудитории) характеристиками и ярлыками.

«Скандально известный игумен Пётр (Мещеринов) на своем Телеграм-канале выступил против сторонников спецоперации России на Украине… Воистину, кого Господь решает наказать – того лишает разума. Игумен Пётр из-за своей либеральной гордыни и глупости… игумен Пётр, прежде всего, либерал, и только потом уже православный… Игумен Русской Православной Церкви выступил не только против Президента, но и против 80% населения, поддержавших спецоперацию России…» (Редакция «Русской народной линии»)

Конечно, по существу это ничего не опровергает — истинность суждения не зависит от того, кто его высказал — но такой приём даёт психологическое оправдание для игнорирования альтернативной позиции. Мол, нельзя в принципе всерьёз всматриваться в аргументацию настолько нехорошей личности.

После того, как люди с иным богословским взглядом на актуальные проблемы стигматизированы как дураки или злодеи, их мнение без нужды в опровержении по существу, вместе с ними самими, можно механически вырезать из своей реальности.

«Просим священноначалие Русской Православной Церкви рассмотреть вопрос о лишении сана всех подписантов гнусного и предательского по отношению к нашей Родине и российской армии обращения либеральных священнослужителей, ибо сие обращение — нож в спину российскому воину, освобождающему мир от нацизма, как это героически делали наши отцы, деды и прадеды во время Великой Отечественной войны. По сути это обращение представляет собой призыв к капитуляции России перед Западом». (Редакция сайта «Благодатный Огонь»)

Второй уровень гомилетической пирамиды — экзегеза

Здесь открываются возможности для пропагандистских манипуляций, которыми мастерски пользуются спикеры РПЦ.

Если до IX века церковная экзегеза видела в словах Христа о высшей мере любви — положить душу свою за друзей своих (Иоанна 15:13) — указание на самопожертвование Мессии и напутствие, что в подражание Ему за веру достохвально умереть, то поздние толкователи нашли способ оправдать ими убийства во имя благочестивых предлогов. Отныне слова, вдохновлявшие мучеников идти на смерть, используются для благословения воинов, отправляемых убивать.

«В военное время служба в Вооруженных силах — это настоящий подвиг, а именно такое время мы сейчас переживаем… Конечно, когда я говорю все это, я не перестаю чувствовать тревогу за всех людей, которые живут в тех местах, где сегодня происходят военные столкновения. Ведь все это — люди и народы Святой Руси, всё это наши братья и сестры… А потому нужно сделать все, что мы только можем сделать, чтобы прекратилось кровопролитие… Но при этом мы должны быть верны… своей присяге и готовности “душу свою положить за други своя”, как свидетельствует о том слово Божие». (Слово Святейшего Патриарха Кирилла в Неделю 4-ю Великого поста после Литургии в главном храме Вооруженных сил РФ, 3 апреля 2022 года)

В 2010 году пресс-секретарь главы Донской митрополии Игорь Петровский опубликовал статью: «Отлучить или прославить? Отношение к воинской службе в ранней церкви. Между миссионерским милитаризмом и раннехристианским пацифизмом». Исследователь констатирует: «Как видим, позиция Церкви по данной теме эволюционировала на протяжении длительного времени: от пожизненного отлучения в III веке до частичного отлучения в IV веке; от признания необходимости христианской армии для защиты веры до празднования победы божественной литургией в присутствии иерархов и всего христолюбивого воинства».

Далее автор делает оговорку: «Военная угроза заставила христианскую Византию корректировать свой ригоризм. Однако вынужденная икономия никогда не переходила границ благоразумия и церковного предания. Необходимость защиты и прославление защитников так и не вылились в богословие джихада».

В 2022 году оговорка окончательно устарела. Та степень апостасии, до которой не дотянули экзегеты времён православных империй, оказалась по плечу спикерам Московского патриархата в светской России: богословие православного джихада — реальность.

В январе 2015 года патриарх Кирилл уволил ответственного редактора «Журнала Московской патриархии» Сергея Чапнина после его доклада: «Православие в публичном пространстве: война и насилие, герои и святые». Чапнин делился в нём наблюдением, что в Русской Церкви формируется «понимание иерархии как единоначалия в лице патриарха». Под таким высоким покровительством усиливается голос условно «правых»: «их логические схемы и риторические фигуры — иллюстрируют главным образом верноподданнические чувства к президенту». Уже тогда Чапнин был обеспокоен, что условно «правые» готовы оправдывать насилие. В частности, он обращал внимание на риторику протоиерея Всеволода Чаплина, который по разным случаям употреблял такие странные для православного богословия термины как «священная борьба» и «священная война» (от борьбы с учреждениями, в которых делают аборты, до войны с террористами в Сирии).

«Насилие оказалось для значительной группы и священников, и мирян очень притягательным и квалифицируется как христианский поступок», — отмечал Чапнин. «На мой взгляд, основной характеристикой так называемых «правых» является склонность к насилию и к оправданию насилия. Станет ли это характерной чертой современного Православия — вопрос открытый», — заключал докладчик.

В интервью после увольнения Чапнин произнёс пророческие слова: «Я говорил о риторике войны и оправдании насилия, которые присутствуют в церковной среде. Когда протоиерей Всеволод Чаплин говорит, что мы ведем «священную борьбу» в Сирии, то остается всего полшага до того, чтобы начать говорить так и об Украине. Запрос на такую интерпретацию уже есть. И если ничего не изменится, то скоро будут говорить, что борьба за «русский мир» на Украине — это тоже «священная война». И это приведет к серьёзным последствиям».

В 2022 году теологию православного джихада применительно к военному нападению на государство, где религиозное большинство — члены подразделения самой РПЦ, развивает непосредственно сам патриарх Московский Кирилл.

Вот он «богословски» перекладывает вину с России, пересёкшей границу чужого государства, и Путина, издавшего соответствующий указ, на жертву агрессии. Одновременно политические разногласия между Россией и Украиной объявляет войной Украины против христианства и Христа, то есть со стороны России священной войной по защите веры:

«Эта война была начата теми, кто в Киеве допустил дьявольский мрак в свои сердца… Источником войны на территории Украины является воля тех, кто идет против Иисуса и христианства». (Доклад на Епархиальном собрании Москвы, 22 декабря 2022 года)

А так выглядит индульгенция «православным моджахедам»:

«Церковь осознает, что если кто-то, движимый чувством долга, необходимостью исполнить присягу, остается верным своему призванию и погибает при исполнении воинского долга, то он, несомненно, совершает деяние, равносильное жертве. Он себя приносит в жертву за других. И потому верим, что эта жертва смывает все грехи, которые человек совершил». (Патриаршая проповедь в Неделю 15-ю по Пятидесятнице после Литургии в Александро-Невском скиту, сентябрь 2022 года)

Разумеется это примеры подмены проповеди пропагандой. В первом случае голословное оценочное суждение, не опирающееся ни на какие священные тексты, догматические оросы, святоотеческую традицию или хотя бы просто окружающую реальность. Силу доказательности оно черпает из вранья политической пропаганды путинского режима.

Второе высказывание сформулировано как вероучительное утверждение. А потому может быть названо еретическим. Ведь оно не только не находит никаких обоснований в Церковной догматической традиции, но по сути воспроизводит попытку императора Никифора Фоки объявить святыми тех воинов, кто умирает на поле боя в силу их «жертвы». Но Церковь 10 века, не смотря на давление на патриарха и епископов, отвергла такое нововведение.

Приравнивать воинов к мученикам невозможно. Подвиг мученической жертвы в том, что воин Христов отвечает на насилие безоружной кротостью по образу Истинного Агнца: «Ибо как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец перед стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих» (Исайи 53:7). А воин кесаря идёт на поле брани не умирать, а убивать. Смерть для него это нежеланный исход. Он не принимает её с кротостью, а старается до последнего избежать.

Лишь исключительные эпизоды, когда, например, человек закрывает своим телом от пули товарища, можно считать благочестивой жертвой по евангельским критериям. Но такие поступки не являются непосредственной обязанностью солдата и не характеризуют воинское дело как таковое.

Как и не могут оправдать общего преступного характера вторжения в чужое государство не в ответ на вооружённую агрессию в свой адрес. Виновен в развязывании драки не тот, кто угрожал на словах сочнее и дольше, а тот, кто первый перешёл от слов к делу — кто нанёс первым физический удар.

Пропаганду вместо проповеди можно встретить не только в риторических упражнениях священноначалия. Не лишены её, увы, официальные документы РПЦ, разработанные коллегиально и принятые соборно.

«Православие во все времена относилось с глубочайшим почтением к воинам, которые ценой собственной жизни сохраняли жизнь и безопасность ближних», — внушают «Основы социальной концепции РПЦ», создавая впечатление, что Церковь исконно исповедовала концепт «справедливой войны».

Но простой факт в том, что до 4 века все христианские авторы, касавшиеся темы, стоят на позиции недопустимости для христиан проливать кровь в войнах.

Пропаганда вычёркивает из истории Церкви целую эпоху самой преданной верности пацифистским идеалам Нагорной проповеди ради иллюзии того, что отступление от евангельского нравственного идеала ради благосклонности кесаря, это и есть изначальное учение и идеал Церкви.

А ведь можно честно проповедовать:

«Пацифизм — евангельский идеал: “аще хощеши совершен быти…” Но из соображений икономии и признания того факта, что ни большинство отдельных христиан, ни общество в целом до такого идеала не дозрели, Церковь допускает участие в войнах. Но исключительно в справедливых, ответно-оборонительных, соответствующих хотя бы принципу ветхозаветного талиона».

На вершине информационной и гомилетической пирамид — картина мира и мировоззрение

При соблюдении СМИ этических стандартов человек получает информацию о фактах, выслушивает точки зрения различных сторон по их интерпретации и пропуская всё это через собственный анализ, соотнося с личной системой ценностей, формирует свой взгляд на мир.

Задача евангелизации иная. Она схожа с пропагандой тем, что не просто информирует, а пытается донести именно христианское отношение к событиям и фактам. При этом сохраняя уважение к свободе воли человека, не прибегая к насилию.

«Бог сотворил человека свободным, имеющим свою власть добровольно исполнять волю Божью, а не по принуждению от Бога: ибо у Бога нет насилия. Бог внушает совет, увещевая нас к покорности, но не принуждая. И если кто не захочет следовать Евангелию, это — в его власти, но не полезно ему…». (Святитель Ириней Лионский)

Задача объективного СМИ рассказать: «Православные христиане верят, что единственной нравственной нормой являются разнополые браки, но в обществе есть иные точки зрения». Проповедник упоминает об иных точках зрения только для того, чтобы доказать их неправоту.

Но если он открыто или прикровенно призывает карать тех, кто сомневается в христианских ценностях, или оправдывает насилие над ними, придавая ему сакральный смысл, то он не проповедник, а пропагандист.

«Если человечество признает, что грех не есть нарушение Божиего закона, если человечество согласится с тем, что грех — это один из вариантов человеческого поведения, то на этом закончится человеческая цивилизация. А гей-парады и призваны продемонстрировать, что грех — это одна из вариаций человеческого поведения. Вот почему для того, чтобы войти в клуб тех стран, необходимо обязательно провести гей-парад… Все то, что я говорю, имеет не просто какое-то теоретическое значение и не только духовный смысл. Вокруг этой темы сегодня идет реальная война… И поэтому сегодня, в Прощеное воскресенье, я, с одной стороны, как пастырь ваш, призываю всех к прощению грехов и обид, в том числе там, где сделать это очень тяжело, там, где люди воюют друг с другом. Но прощение без справедливости есть капитуляция и слабость. Поэтому прощение должно сопровождаться непременным сохранением за собой права стоять на стороне света, на стороне Божией правды, на стороне Божественных заповедей.. Все сказанное свидетельствует о том, что мы вступили в борьбу, которая имеет не физическое, а метафизическое значение…» (Патриаршая проповедь в Неделю сыропустную после Литургии в Храме Христа Спасителя, 6 марта 2022 года)

Информационная задача Церкви давать оценку явлениям современности с позиции евангельской нравственности. Но далеко не всегда это сделать просто. В этом случае существенно помогает принцип соборности, который позволяет услышать разные голоса, точки зрения и аргументы. Когда соборность подменяется автократией, то Церковь вместо всестороннего богословского осмысления проблем и явлений рискует под видом оценок евангельских дать оценку с позиции какого-нибудь течения внутрицерковного сектантства. Это и произошло с РПЦ…

Как в 2000-м году, принимая «Основы социальной концепции РПЦ», Московский патриархат отобрал слово у древней Церкви, так сегодня отнимает слово у священнослужителей и богословов условно «левых» взглядов.

В упомянутом докладе Чапнин обобщает их позицию так:

«Церковь прежде всего призвана развивать отношения с гражданском обществом, понимать его, заботиться о человеке, сама Церковь должна стать авторитетным институтом гражданского общества, а в отношениях с государством как минимум «держать дистанцию», не отождествляться с ним, не брать у него слишком много денег, не обслуживать его идеологические потребности».

Взгляды условно «правой» партии Чапнин резюмирует таким образом:

«Естественное состояние Православной Церкви быть в тесных отношениях с государством, не сливаться с ним, но всегда быть рядом, Русская Православная Церковь — всегда была и будет «Церковью империи» (какой именно — православной, советской или постсоветской — не так важно) и этот статус ко многому обязывает».

Именно вторая партия монополизировала в России и Беларуси право говорить от имени Церкви. Поэтому «ко многому обязанная» режиму РПЦ трансформировалась из Церкви Христа в кесареву Церковь. Её свидетельство в информационном и общественном пространстве из христоцентричного превратилось в кесарецентричное. Из светильника евангельской нравственности во мраке страстей РПЦ превратилась в скрепку, которой кесарь соединяет различные страты общества, дабы удобнее втиснуть их в файлик вернооподданичества. А это задача не для проповедников, а для пропагандистов.

Расплатой за статус Церкви империи для РПЦ стала подмена евангелизации политинформацией, проповеди — пропагандой.