«Я начал клеить в подъезде надпись: «Как долго будет длиться эта война?»
Еще один российский христианин написал письмо проекту Декларация* с рассказом, как он пережил новость, что его страна начала вторжение в Украину.
Он рассказывает, что не был знаком с украинской позицией, но разбирался в том, как в России подавляют свободу. Критический взгляд позволял ему понять, что распространяемые пропагандой страхи о биолабораториях и ядерном вооружении Украины никак не могут служить основанием для того, что вторгнуться в эту страну.
И он решил действовать тем, чем мог.
8 марта я пошел на митинг. Я попросил жену вырезать мне красное сердечко вместо плаката, и пошел с ним в центр Питера, держа над головой. Чувствовал себя наивным идиотом. […] Никто нас не организовывал — всех, кто мог, уже задержали. Постепенно толпа начала оживляться, и мы пошли по городу. Временами наталкивались на ОМОН, бегали, но неизменно собирались, снова шли и кричали: «Нет войне!».
Свидетельство — по ссылке.
Еще один российский христианин написал письмо проекту Декларация* с рассказом, как он пережил новость, что его страна начала вторжение в Украину.
Он рассказывает, что не был знаком с украинской позицией, но разбирался в том, как в России подавляют свободу. Критический взгляд позволял ему понять, что распространяемые пропагандой страхи о биолабораториях и ядерном вооружении Украины никак не могут служить основанием для того, что вторгнуться в эту страну.
И он решил действовать тем, чем мог.
8 марта я пошел на митинг. Я попросил жену вырезать мне красное сердечко вместо плаката, и пошел с ним в центр Питера, держа над головой. Чувствовал себя наивным идиотом. […] Никто нас не организовывал — всех, кто мог, уже задержали. Постепенно толпа начала оживляться, и мы пошли по городу. Временами наталкивались на ОМОН, бегали, но неизменно собирались, снова шли и кричали: «Нет войне!».
Свидетельство — по ссылке.
