«Вёрстка» разбиралась с тем, как православная общественность в России отреагировала на войну.
В классическом представлении, по мнению богослова Чапнина, православные разделились на три лагеря: те, кто открыто поддерживают войну, вторые публично заявили несогласие, третьи — „молчащее большинство“.
Если патриарх Кирилл в первые дни войны еще взял паузу и осторожно высказывался, то по ходу войны его риторика становилась все более её поддерживающей.
Николай Митрохин, научный сотрудник Центра изучения Восточной Европы при Бременском университете, утверждает, что глава РПЦ за время своей церковной карьеры пережил переход от либерального национализма к правому консерватизму, а его приближенные и вовсе известны «радикальными националистическими мнениями» и даже «фашистскими утверждениями».
По его мнению, именно национализм патриарха и помешал ему высказать хоть какие-то слова поддержки украинским епархиям, убитым, раненым, пострадавшим священникам и их семьям.
«Вёрстка» изучила разные выступления православных лидеров и публичных лиц, а мы знаем, были и осторожные антивоенные высказывания отдельных лиц.
Однако даже внутрицерковные призывы молиться о мире в целом не являются результатом антивоенных настроений.
«По факту эта позиция означала лояльность к властям и отказ от поддержки протестующих, — говорит теолог Шишков. — То есть „молиться о мире“ в последние годы часто становится эвфемизмом лояльности властям».
И всё же в России остаются священники, готовые нести свет евангельской истины и говорить о войне. К примеру, священник Алексий из Подмосковья говорит, что, несмотря на репрессии и запугивания, некоторые священники по-прежнему ищут способы выражать свою позицию, упоминают во время проповеди, что «нужно оценивать происходящие события с точки зрения Евангелия».
«Возможно, это теория малых дел, — говорит он. — Конечно, можно уехать за границу и там делать громкие заявления. Но пока есть такая возможность, мы должны здесь нести людям свет правды. И не всегда важно делать это громко».
