«Ирод хочет мяса наших деток? Значит — отдаём их на убой!»
Российский поэт Леонид Лялин написал стихотворение, в котором смешались Иудея и Россия:
С Рождеством
С сентября ходили по району
Собирать младенцев по дворам
Но Мария вопреки закону:
«Своего», - решила, «не отдам!»
А соседи, сдавши малолеток,
Стали очень гордые собой:
«Ирод хочет мяса наших деток?
Значит - отдаём их на убой!
Если Родина сказала: «Надо!»
Стыдно прятаться, позор – бежать»
Колесницу белую в награду,
Ожидает каждая тут мать.
«Маш, не злись, отдай, ведь Ирод просит,
Ну а хочешь, я его отдам» ,-
Робкий и запуганный Иосиф,
Не готов противиться властям.
В декабре бежать не то, что в марте,
Сложно, как сейчас лететь на Марс,
Казахстана нет еще на карте,
И закрыт пока что Верхний Ларс.
К счастью, был безвиз тогда с Египтом,
Подкупили паспортный контроль,
Провезли младенца (он затих там),
Замаскировав под бандероль.
Матери любви спасала сила,
Не сдаваясь и порой хитря.
Родина его потом убила
Но ведь позже, значит всё не зря!
Российский поэт Леонид Лялин написал стихотворение, в котором смешались Иудея и Россия:
С Рождеством С сентября ходили по району Собирать младенцев по дворам Но Мария вопреки закону: «Своего», - решила, «не отдам!» А соседи, сдавши малолеток, Стали очень гордые собой: «Ирод хочет мяса наших деток? Значит - отдаём их на убой! Если Родина сказала: «Надо!» Стыдно прятаться, позор – бежать» Колесницу белую в награду, Ожидает каждая тут мать. «Маш, не злись, отдай, ведь Ирод просит, Ну а хочешь, я его отдам» ,- Робкий и запуганный Иосиф, Не готов противиться властям. В декабре бежать не то, что в марте, Сложно, как сейчас лететь на Марс, Казахстана нет еще на карте, И закрыт пока что Верхний Ларс. К счастью, был безвиз тогда с Египтом, Подкупили паспортный контроль, Провезли младенца (он затих там), Замаскировав под бандероль. Матери любви спасала сила, Не сдаваясь и порой хитря. Родина его потом убила Но ведь позже, значит всё не зря!