Священник Александр Домбровский, настоятель Свято-Никольского храма с. Мужиново в Брянской области, выступал против войны в Украине. Из-за этого он подвергся преследованиям от церковных и светских властей, и вынужден был выехать из России. Редакция проекта «Христиане против войны» побеседовала с ним.
— Расскажите, пожалуйста, немного о себе.
— Я иерей Александр Домбровский, мне 49 лет, я родился в г. Котовск, в Одесской области Украины. Являюсь клириком Клинцовской и Трубчевской епархии Брянской митрополия РПЦ МП, был настоятелем Свято-Никольского храма села Мужиново в Брянской области.
— Вы служили священником в России, почему вас так глубоко тронула начавшаяся в Украине война, как она коснулась вас лично?
— Мои дети, мать и практически все родственники живут в Украине до настоящего момента. И потому эта война не стала для нас сообщениями из Гондураса или Южной Африки, она ножом прошла по каждому из нас. Всё это время я регулярно звонил, уточняя, где бомбят или наступают, все ли живы и в каких подвалах прячутся в данный момент. Жизнь в таком ритме была просто невыносимой и для беспокойства поводы действительно были!
Во время наступления на Киев российские солдаты ворвались в университетское общежитие, что на станции метро ВДНХ, и изнасиловали там всех кого только нашли. Наших дочерей в общежитии к счастью не было, но их подруги и знакомые жестоко пострадали. Племянник во время обстрела получил тяжелейшие травмы позвоночника и возможно никогда больше не будет ходить. Тетка живёт на окраине Днепропетровска и из собственного окна наблюдает за военными действиями вокруг Запорожской АЭС. Её прогнозы о возможном ядерном апокалипсисе не особенно вдохновляют. Мать живет в Николаеве. Окна её квартиры были выбиты при обстреле кассетными снарядами, а на дворе зима! К этому всему нужно добавить регулярные прилеты ракет и беспилотников, отключения воды и тепла, а также дороговизну вызванную войной. И это я ещё ничего не сказал о примерах из жизни друзей и прихожан, оставшихся на Украине.
— И вы решили делиться этими переживаниями с верующими своего прихода, но это вызвало недовольство церковных властей?
Само собой, что я не делал из этих событий тайны. Я активно проповедовал в храме против войны, беседовал с прихожанами и другими людьми о зверствах и военных преступлениях, говорил о необходимости мира. В социальных сетях и в частных переписках моя позиция была точно такой же. Геноцид против украинского народа я не считал «войной против НАТО» и старался всегда называть вещи своими именами. Однажды вечером мне позвонил секретарь епархии – протоиерей Василий Воликов. В качестве утешения он мне сказал, что: «Скоро мы всё захватим и беспокоиться вообще не о чем». Тут, как говорится, без комментариев.
28 октября 2022 года меня вызывали в епархиальное управление, где со мной беседовал архиерей – владыка Владимир (Новиков). Он упрекал меня в нелюбви к России и попросил впредь не высказываться на политические темы, так как: «Церковь отделена от государства». Однако эта «отделённость» не помешала патриарху Кириллу благословить эту войну, выдавая откровенное зло за патриотизм. Для убедительности меня попросили написать объяснительную и, пригрозив снятием сана, отпустили. Я какое-то время действительно старался не вести антивоенную проповедь, но это мне всё равно не помогло.
— Но главным обвинением против вас стала ваша халатность, якобы из-за которой сгорел храм?
— Наш деревянный храм, который был переоборудован из здания детского садик и недавно освящен, действительно сгорел. 31 октября 2022 года около двух часов ночи произошел значительный скачок напряжения. В ту ночь по этой причине сгорело ещё несколько строений, к сожалению, и храм. И, несмотря на вполне внятные пояснения со стороны МЧС, я получил в епархии обвинение в «халатности» и был выставлен крайним во всём случившемся. Моя антивоенная проповедь и слова против армии и президента также были озвучены. В результате в середине декабря я был отправлен в запрет и за штат.
Ясное дело, что в Православной Церкви нет никаких канонов, чтобы за критику власти отстранять от служения. Поэтому, для убедительности в приказе был ещё один пункт – это подробности моей личной жизни двадцатилетней давности, а именно речь шла о втором браке. Тогда, по благословению митрополита Питирима (Старицкого), этот брак был расторгнут и больше ко мне претензий не было. Но обвинять меня хоть в чём-то было необходимо, поэтому и пришлось покопаться в чужом белье.
— Расскажите, какие претензии появились к вам из-за антивоенных высказываний со стороны силовых органов?
— 09 января 2023 года поздно вечером меня пригласили в уголовный отдел полиции пгт. Клетня, где мне сообщили об открытии против меня дела в Брянском отделении ФСБ. Заявление против меня написала староста нашего храма – Людмила Пустовит. Вместе со своими подругами она собрала все мои заметки, переписки, голосовые сообщения и даже умудрилась записывать меня в храме на диктофон. Всё что касалось моей антивоенной позиции, фиксировалось самым тщательным образом. Что тут можно сказать? Нет никакого дна у человеческой подлости.
Со всеми этими материалами следователь ознакомил меня лично. И, попросив как-то всё это прокомментировать и написать соответствующую бумагу, отпустил. Многие мои друзья и знакомые уже получили штрафы или судятся по этим же статьям, а кто-то и вовсе сидит. Стало ясно, что тянуть больше некуда, так как доказательств против меня более чем достаточно. В итоге я выехал в спешном порядке из РФ и нахожусь теперь в Молдове у своих родных.
